Эльф проснулся в неудобной позе. Подломленная под тело рука затекла и при попытке вернуть кровообращение в норму мстительно отозвалась болезненным покалыванием в кончиках онемевших пальцев. Менестрель поморщился, неловко вынул из кармана монету с золотым драконом и по обыкновению подкинул ее вверх.
Стук в окно заставил его вздрогнуть. Монета, пролетев мимо его замершей руки, со звоном ударилась об пол, завертелась и укатилась под кровать. Маленькая сизая птичка вновь стукнулась о стекло и, часто дыша, вцепилась в оконный переплет крохотными когтистыми лапками.
Взмахом руки менестрель попытался прогнать незваную гостью, но птица лишь склонила набок голову и глянула на эльфа черными блестящими бусинами глаз. Ему стало не по себе. Птица, бьющаяся в окно ― дурной знак.
Эльф тряхнул головой, отгоняя недобрые предчувствия, и полез за монетой, ругая себя за неловкость. Обнаружив беглянку в самом дальнем и темному углу (а как может быть иначе? Что доброго можно ждать от драконов, даже если они всего лишь отчеканены на монете?), менестрель сел на пол, разжал ладонь и…
- Этого не может быть!
Несколько долгих секунд он рассматривал монету.
- Этого просто не может быть… - прошептал ошеломленный эльф. Монета лежала на его руке, обратив к миру сторону с изображением руны.
- Hagal. Но почему? Еще не время… Срок еще не настал!
Менестрель швырнул монету в угол и в отчаянии склонил голову на скрещенные руки.